Другой всем известной ипостасью раннего хип-хопа было граффити. Родилось оно году в 70-м, когда 16-летний негр Деметривс из Вашингтон Хайтс стал метить стены нью-йоркского даунтауна своей кличкой — Taki 183. Такая метка называлась «тэгом» и представляла собой классический пример би-бойских кличек. Она складывалась из собственно псевдонима и номера родной улицы: Lenny Len Lake 2, Rip 7, Tracy 168 и так далее. Иные би-бои выдумывали себе крикливые прозвища в духе индейских вождей — тот же Crazy Legs или, к примеру, The Man With a Thousand Moves… Сам по себе тэг искусством не был — он, собственно, ничем не отличался от каракуль наших подъездных королей — «Вована» и «Лысого». Taki был ничуть не изобретательней остальных — писал простым маркером и без «наворотов». Но Taki был маньяком: своим тэгом он изгадил пол-Нью-Йорка, заслужив всенародную славу (в 1971 году «The New York Times» напечатала о нем большую статью) и бросив вызов остальным би-боям.
Началось все в 1975 году, когда все тот же Кул Херк на вечеринке в клубе «Hevalo» подключил микрофон и начал во время брейка говорить с танцующей толпой. Это было вполне в духе ямайкской традиции разговорного рэггей (который, кстати, именно к тому моменту стал по-настоящему известен в Америке). Толпе понравилось — ди-джеи взяли практику на вооружение. Поначалу дело не шло дальше односложных покриков или скандирования какой-нибудь подбадривающей фразы. Позже в монолог стали включаться коротенькие лимирики — и наконец разгулялась нехитрая поэтическая импровизация — чаще всего по мотивам той песни, которая крутилась на вертушке. Обычно MC начитывал публике какое-нибудь четверостишье, а потом, чтобы собраться с мыслями, скандировал что-то типа: Yes Yes Y’all, Yes Yes Y’all, One Two Y’all To The Beat Y’all!
Сейчас, когда прошло почти двадцать лет со времени первого бума брейк-данса, рэпа, граффити и вообще всей этой абсолютно новой культуры, получившей название «хип хоп», многое изменилось и оценить ее гораздо проще, чем тогда. Ведь в начале 80-х появление абсолютно новой эстетики, сформировавшейся в замкнутом пространстве негритянских и латинских гетто, и выплеснувшейся сперва на улицы белых кварталов, а затем и в сферу масскультуры – в кинематограф, на телевидение, в дискотеки, хит-парады и шоу-бизнес – было очень ярким и необычным. Вдобавок, здесь вновь вступали в конфликт тяга белой молодежи к новой моде, с одной стороны, и расистские настроения в некоторых кругах молодежи, с другой. Уличная культура – танцы, дворовые игры, ролики, самокаты и многое другое, существовала испокон веков во всех странах. .
